Я здесь живу...

Чистейшей воды Гоголь. Несмотря на то, что действие перенесено в современную Россию, наложено на сегодняшний российский истеблишмент и дополнено подзакрученной интригой от комитетчиков. Кино с сохранённой литературной структурой: не многословием – точностью найденных интонаций и выразительностью речи, достойной самого Николая Васильевича.

Очень красивое, живое, динамичное, снятое с почти безупречным чувством меры и вкуса кино. При всей простоте и незамысловатости истории рассказана она головокружительно увлекательно.

Какую линию ни возьми, будь то взаимоотношения героини с первым шахматным учителем, а  по совместительству школьным сторожем мистером Шейблом, с приёмной матерью Альмой Уитли, со школьной подругой Джолин, с многочисленными соперниками-тренерами-молодыми людьми, – в ней нет расхожих пошлых штампов любовных историй и навевающих тоску банальностей о дружбе и любви, от которых неизменно возникает чуть заметная, но легко узнаваемая неловкость за создателей и актёров. Вместе с тем, обычные, знакомые любому зрителю эмоции трогают своей искренностью и чистотой (в смысле – незамутнённостью), бередя почти забытые, покрытые защитным слоем повседневности чувства. С восхитительной лёгкостью обходя острые углы насыщенного воспоминаниями, победами, провалами, транквилизаторами, алкоголем повествования и ловко лавируя среди многочисленных соблазнов коммерческого кино, авторы “Ферзевого гамбита” создают захватывающий, изящный фильм, пробуждающий почти физическое желание прикоснуться к загадочным фигурам на деревянной доске, бурный восторг перед творящимся на ней.

Нечего и говорить: взгляда не оторвать ни от Ани Тейлор-Джой, ни от её сногсшибательного гардероба. Смотреть на неё в кадре можно бесконечно.

Мой последний Антониони из тех, что я хотела посмотреть. Остался ещё “Забриски Пойнт”, но не знаю, нужен ли он.

“Затмение” – вне конкуренции.

Его органично дополняют “Приключение” и “Ночь”. Отдельно, но прекрасно – “Подруги”.

Ничего более.

Мне давно хотелось целиком послушать “Порги и Бесс”. В этом сезоне новую постановку представил Metropolitan Opera: она попала в расписание прямых трансляций. Превосходный повод сходить в кино!

“Порги и Бесс”, по-моему, лишена одного из самых главных драматических недостатков большинства известных опер – неправдоподобного и надуманного сюжета, вымученного трагического финала, странных героев и не менее странных отношений между ними. Возможно, именно поэтому смотреть эту почти четырёхчасовую постановку всего с одним антрактом даже в кино совсем не утомительно.

Мне понравились все певцы, хотя, возможно, некоторые из них не были в этот вечер на высоте: сногсшибательная Angela Blue (Bess), незабываемая Denyce Graves (Maria), очаровательная Latonia Moore (Serena), трогательный Eric Owens (Porgy), соблазнительный Frederick Ballentine (Sportin’ Life), мужественный Donovan Singletary (Jake) и др.

Я очень благодарна постановщикам за то, что они не поддались пагубному влиянию толерантности и не заменили половину жителей Catfish Row на завсегдатаев Пятой авеню. Это опера должна быть только чёрной!

А Гершвин, как всегда, прекрасен!

Теперь я хочу в Нью-Йорк, на Бродвей ещё больше!

В антракте увидели анонс “Агриппины” и решили, что нам надо (хотя до этого и вовсе на неё не собирались). Джойс ДиДонато способна сгоношить кого угодно куда угодно!

Пересматривая фильмы Тарковского, которые теперь с завидной регулярностью при полном аншлаге идут на широком экране, я каждый раз ловлю себя на мысли, что открываю что-то новое. Не в нём, не в его кино, не в кино вообще – в себе. О себе.

Раз! – опрокинула стакан!

И всё, что жаждало пролиться, -

Вся соль из глаз, вся кровь из ран -

со скатерти – на половицы.

И – гроба нет! Разлуки – нет!

Стол расколдован, дом разбужен.

Как смерть – на свадебный обед,

Я – жизнь, пришедшая на ужин.

Снять фильм о поэте очень трудно, тем более – о таком. Как воссоздать на экране мир, в котором абсолют – речь? Несмотря на некоторую стилистическую рваность, искусственность отдельных интонаций, неубедительность отдельных эпизодов (связанных преимущественно с Алей), создателям фильма удалось ухватить и передать несколько очень важных вещей о Цветаевой.

Я с детства ненавижу хрусталь, с того далёкого советского прошлого, когда он красовался в дедушкином серванте признаком положения, благополучия и достатка и был обещан мне в приданое. Дарья Жук неожиданно точно уловила и тонко передала символизм грубого хрустального ширпотреба в советской жизни: быть не хуже других, но и не выделяться, любить то, что любят все, восхищаться тем, чем принято, и ругать то, что положено. И ни на шаг не заступать за невидимые границы разрешённого мейнстрима, не выходить за рамки дозволенного: не государством – обывателями, серой, безликой, скучной массой, тяготящейся своим существованием и вымещающей зло на окружающих, мстящей всем, имеющим смысл жизни.

Рассказываю Никите:

- У меня коллега на работе посмотрела «Хорошего мальчика». Ей тоже понравилось.

- Это где они в лесу жили?

- Нет, в лесу жили – это «Капитан Фантастик», а «Хороший мальчик» – это…

- А, помню, про любовь!

“Одинокий голос человека” – название как нельзя лучше, ёмко и точно передающее самую суть творчества Андрея Платонова.

Это самая удивительная точка пересечения художника Платонова и художника Сокурова. Другая – непрофессиональные актёры в кадре Андрей Градов и Татьяна Горячева, создающие неожиданные по соответствию Платонову образы Никиты и Любы. Настроение, атмосфера, темп фильма – не от Платонова, не от Платонова “Реки Потудани”, по крайней мере. Понятно, почему его высоко оценил Андрей Тарковский. Но Тарковский и Платонов не так близки. “Река Подутань” – об обретении счастья, большого и накрывающего с головой. Уникальным даром Платонова было умение писать о счастье так, чтобы читатель не только поверил, но сам ощутил его, вдохнул его полной грудью, глотнул взахлёб. Ни Тарковский, ни Сокуров так не снимают. Финал фильма Сокурова – в лучшем случае “На свете счастья нет, но есть покой и воля”.

Однако, при всей литературоцентричности моего сознания оно не смогло обратиться к сравнению литературного первоисточника, сценария Юрия Арабова и работы Александра Сокурова. Сокуров настолько самодостаточен, независим, самостоятелен и художественно убедителен, что его фильм воспринимается абсолютно отдельно от произведения Платонова. Знание литературного оригинала нисколько не мешает воспринимать во многом другое, неблизкое его прочтение.

Всё дело в степени таланта, в силе мастерства. Уже этот первый полнометражный фильм режиссёра, – высокое кино, которое мне, к тому же, гораздо ближе более поздних фильмов. “Происхождение мастера”. И вне зависимости от того, насколько понравилось и что не совпало, я очень счастлива, что смогла его посмотреть.